У нас была великая фантастика
Среди «неэлитной литературы» всегда числилась литература детективная, любовная и – фантастика. Жестокие условия рынка давно уронили престиж криминальных романистов, авторов любовных романов-лавбургеров никто в расчёт не принимал изначально, а вот фантасты, по крайней мере внешне, себя неплохо чувствуют.
В чём тут дело? Отчего про фантастику в последние год-два так часто говорят люди, сделавшие себе имя в «литературе толстых журналов». Есть ли у фантастики повод для гордости?
Для начала уговоримся о терминологии: сам термин «фантастика» зыбок. Обычно под ним понимают три кита: научную фантастику со звездолётами (и прочими изобретениями), фэнтези с драконами (Или со славянской этнографией, как в «Волкодаве» Марии Семёновой) и социальные утопии – с ужасами будущего. (К последней группе причисляют альтернативную историю – романы о том, как выглядит современная Россия при условии того, что белые победили красных, или криптоисторию – красные всё-таки победили, но благодаря усилиям толпы колдунов).
Но вся эта конструкция опирается на заслуги, что родом из прошлого. У нас действительно была великая фантастика – не только с Александром Беляевым и Иваном Ефремовым, но и с братьями Стругацкими, Киром Булычёвым и ещё десятком сильных писателей, многих из которых, увы, уже нет на свете. Дело в том, что в шестидесятые годы существовала некоторая эйфория от развития науки и социальный оптимизм – один глава страны (известный фантаст) обещал нам коммунизм к 1980 году. К тому же, скоро фантастика, как и детская литература, стала заповедников для всех желающих более или менее удобно расположить в кармане фрондёрский кукиш. Переводческий корпус был тоже очень силён – где спасаться человеку от парконтроля, как не в заповеднике перевода – это уж двойное спасение. Нет, было довольно дряни и в этом жанре, но суммарное количество книг было небольшим, редактура не дремала, и весть этот верноподданнический трэш куда-то подевался, или читается сейчас со смехом.
Фантастика удачно реализовалась в девяностые – именно тогда появились новые имена, дополнив тех, кто начал чуть раньше. Открылись шлюзы перевода, и мы узнали много чего нового (Впрочем, как и то, что советская переводная система действительно отобрала лучшее, а открытий высокого стиля ожидает совсем немного). Но в фантастике уже существовал дух корпоративности между писателями, читателями и издателями, что встречались вместе на фестивалях-конвентах. (В мире такие сообщества получили название «Фэндом») Способность общаться в Интернете у фэндома оказалась заведомо высокой – в силу близости фантастики к технике. Наконец, образовательный ценз не пропьёшь так вот сразу, и нынешние сорокалетние могли восприниматься как нормальное поколение.
Но пришли иные времена и совсем иные племена. Рынок существовал давно, но он довольно инерционен в том, что касается литературе. Именно сейчас перед Фэндомом встал типичный для советской промышленности выбор: либо адаптироваться к мировому счёту, понимая, что никто никому ничего не должен, или сохранить барьер, за которым можно успокоено бормотать, что наши автомобили прелесть как хороши.
Личный выбор тут был прост - успешный складыватель букв по таким поводам не рефлексирует. Он на то и успешный, ему в корпоративно-патриотической сваре время терять нечего. Ему рвать рубаху на груди не надо: он прекрасно знает, что литература – нормальная конкурентная работа, только довольно отчаянная.
Парадоксом стало то, что фантастикой мир за границами её гетто заинтересовался в тот момент, когда в фантастике стали происходить процессы распада. Осталась инфраструктура - Конвенты, сетевое общение, сборники и издательские серии. Остались группы людей, ощущающих себя в оппозиции к остальной литературе, которую они почему-то называют «мэйнстрим». Но старый капитал понемногу проедается - примерно так же, как тускнеют лейблы всех производителей, что не вкладывают больших денег и ума в развитие своего дела. Примерно через пять лет слово «фантастика» будет ассоциироваться не с былым величием «Стругацкие-Лем-Брэдбери», а с безликими серийными романами «Майор Меченый спасает вселенную-3. Битва с космическими пауками». (Я на ходу придумал это новое название, и очень жаль, если оно уже занято). В этот момент фантастика разделится, подобно кино на товарный вал и артхаус: возникнет куда больше крепкие коммерсанты, честные поставщики книг с вампирами и драконами на обложках, и будут независимые писатели - две-три книги за жизнь и возможность в случае чего крикнуть «Мир ещё не дорос до моих творений!».
Будут успешные писатели родом из обоих категорий – и сладким призом перед ними будет маячить возможность экранизации. Недаром настоящая мировая слава пришла к Сергею Лукьяненко после фильма по его роману, недаром одним из дорогих проектов сейчас стал фильм Фёдора Бондарчука по давнему тексту Стругацких «Обитаемый остров». Впрочем, у фантастов есть и ещё одна ниша, в которой многие из них очень успешны – это сценарии компьютерных игр. Но это, как говориться, совсем другая история.
Может показаться, что в этих словах есть сожаление – вовсе нет. Умирание старого уклада не всегда означает смерть, часто это просто перерождение – за последние пять лет оказалось, что огромное количество неплохих писателей вне Коорпорации «Фантастика» пишут тексты, наполненные разного типа фантастикой – социальной, мистической, какой угодно. Конкуренции внутри Корпорации «Фантастика» действительно немного, а вот если начать читать ту литературу, что сейчас понемногу, несколько стыдливо, как иностранные фильмы в середине восьмидесятых, вводят в номинационные списки - конкуренция ого-го какая. Тут либо состязаться с «Орфографией» Быкова (или там чем ещё), с миром вне корпорации, либо ступить на жёсткий потогонный путь массовой культуры.
Никакой монополии на «фантастическое» у Корпорации нет - как верно понял меня Пирогов, дух фантастики, дышит теперь не в специально отведённых местах, а в «литературе вообще», то есть где хочет. И не только покойный Воннегут говорит: «Да какой я вам фантаст? Пойдите прочь, дураки» или там Алексей Иванов, что дистанцируется от Корпорации в духе «Отойди, милейший, от тебя курицей пахнет».
Дух фантастики сейчас действительно повсюду - и Дэн Браун фантаст, и Дмитрий Быков. У этого духа, как у всякого духа, нет проблем. Проблемы - вообще неловкое слово.
И книжки «Они посмотрели друг на друга через окошки скафандров... Гремин бросился на Лидию, на ходу откручивая шланг, и всё заверте...» - тоже фантастика.
Поэтому духу - всё равно. Это вроде того, что вся наша литература написана буквами - у букв проблем нет. А то, что трэш пишется буквами проблема читателя, а не букв.
Не многим хватит мужества признаться, что современная фантастика – нормальная часть массовой культуры, и судиться должна по законам масскульта.
Баста карапузики, кончилися танцы – так кстати, называлась одна статья про Сеть, очень обсуждавшаяся несколько лет назад. И нечего прикрываться иллюзиями о былом величии, отдушине свободной мысли и восторгами читателей. Такой тип литературы, как интуитивно выделяемая «фантастика» - развивается, а вот корпоративная литература фантастической тусовки, с её сборниками о космических пауках, с многосерийным фэнтези, похожим на подписи к девичьим рисункам в школьных тетрадях с принцессами и рыцарями, унылые реваншистские боевики – вот они-то как раз развиваются мало.
У литературы «вала» есть, конечно, возможность развития – это крепкий профессионализм исполнителей. Сейчас его нет, есть этот пресловутый вал, берущий дешевизной - ведро с гайками, проданное под видом автомобиля. Есть солдаты массовой культуры, призывники и добровольцы без воинских специальностей, а вот снайперов, радистов и штурманов среди них мало.
Жалко ли, что эти книги свалятся в пропасть небытия? Да не очень.
Печально ли, что фантастика как таковая прорастёт помимо фэндома и Корпорации «Фантастика», как это происходит сейчас? Да ничуть.
Повод собраться и выпить найдётся - люди-то сплошь неплохие. Плохих людей вовсе нет.
Извините, если кого обидел