- Жаль, что Вы так рано убежали. Мы потом наварили ещё глинтвейну и ваще к ночи все как-то успокоились. За первый глинтвейн, кстати, тоже спасибо.
- В каком смысле успокоились?
- Там все были изначально (как мне показалось) спокойны как удавы. Мне даже стало немного грустно.
- Ну, в какой-то момент стало шумновато, но Вы этого не застали. А к концу стало просто ровноспойкойновесело.
- Шумновато - это хорошо. А я-то думал, что это от того, что я старею. Я причём там ещё когда я шёл - разглядывал окрестности. Я же первую часть жизни провёл в доме на улице Горького - он ровно посередине между вашим и моим. Зашёл в свой двор, перекурил-пописал... Ностальгия.
- Часто приходилось раньше в том дворе курить-писать?
- Курить - нет. Я начал курить довольно поздно - между третьим и четвёртым курсами университета. Писать - да, в детстве кто ж не писался. Во дворе-то играючи.
Детство - счастье. Кажется, что его клочки там между кирпичами ещё остались. А так всё ничего. Правда, у меня странные наблюдения за поколениями случились - лёжа на полу.
- Поколения отличаются формой ног?
- Нет. Не знаю. Поколения для этого были слишком одеты. Просто обычно очень молоденькие сидят чинно и немного скучно. В этом они смыкаются со старичками - они тоже спокойны и чинны.
А вот те, кто посередине, ввалившись в квартиру, тут же затевают половой процесс в сортире, любовный акт в шкафу и весёлый секс на диване. На кухне у них варят плов, борщ, жарят мясо и вялят бананы под руководством изменника. Телевизор сразу же начинает принимать Марс. В одной комнате сидят упыри и играют на гитаре «Лыжи у печки стоят», а в другой на рояле катают «Вам шоколадный заяц подавал манто... В бананово-лимонном Сингапуре». Ага.
- Молоденькие были поодиночке, поэтому несколько смущались, а ваще они зажигают обычно о-го-го.
Извините, если кого обидел