- "Я гений, Юлий Симеонов".
- Он сам признавался. Еще у него были Симеоновы браться, числом семь. Все гении.
- Нет, шесть. Он был старший среди равных.
- Да, это я обсчиталась. А когда они ссорились, то называли друг друга - Серапионовы братья. Вообще, из звали Август, Мартын, Аврелий, Декарт, Ной, Сенека и вот Юлиан.
- И одна сестра - Даздраперма. Она им вязала свитерочки колючие. В одном таком Юлиан снимался, чтобы быть похожим на популярную фотографию писателя с трубкой. Юлиан потом оступился-отступился. Остранился-отстранился. По кривой дороге пошёл. И чем дальше шел, тем становился страньше и страньше.
- Чем дальше - тем толще и толще он становился. И нашел таки в конце Янтарную комнату. Попросту говоря - он сам стал этой Янтарной комнатой.
- Нет, потом он стал зваться просто Симеоном-столпником
- Вот я еще что подумала - тут у вас заодно сталкер, да еще и Дон Хуан. А вот тема грибов, собственно, не раскрыта...
- Хуан? Какой Хуан?
- Ну, другой Дон Хуан тоже. Но тогда Карлсон получается лапареллой. Или каменным гостем. И без всяких грибов.
- Да. Но несколько пожатым.
- Да, постпожатым. Рукоположенным. А там и до медного гостя недалеко. Развелось их - пеших и конных, скачут и скачут. А крыши горят и горят.
Извините, если кого обидел