- На самом деле, я главный идиот и есть. Потому как за последнюю неделю совершил огромное количество идиотических поступков. Сам себе удивляюсь, какое большое. Сейчас вот совершу ещё один - скажу про Аверенцева. У меня вот к нему сложное отношение. Мне очень нравились его тексты и куда меньше - стихи. Под конец его жизни на него жаловались мои венские знакомые - они думали, что Аверинцев будет приглашать каких-нибудь лекторов из России, но он подмял все возможные курсы под себя. Австрийцы были недовольны спонтанностью его курсов - у них-то нужно расписать структуру, даже текст полный, а он всё этого не делал, и проч., и проч.).
Мне сложно об этом судить, потому что я не был свидетелем всех деталей, и вообще считаю, что у всех есть своя правда. Теперь, начнётся извечная беда - начнётся иконопись, и какого-то живого интересного Аверинцева будут делать икону - причём делать будут неграмотные журналисты «от культуры».
- У Аверинцева есть главная фраза о национальном вопросе, которую цитирует Чудакова в белинковской книжке. Только как глянешь на споры по национальному вопросу - наблюдаю всё те же глупости и справедливость этой единственной фразы. Ну прям беда какая-то.
- Да уж в этом договориться сложно. Хотя я пробовал – и не только по национальному вопросу, но и о священной корове демократии. Как потенциальный сторонник всех, я всем и говорил, объясните, дескать, что к чему. Объясните, будьте добреньки, а я вам национальной русской водки налью, которой, как известно, у меня в доме всегда - ящик.
Но тут, что демократы-либералы, что националисты старые вкупе с новыми, начинают браниться.
- Братья, - говорю. - Я вовсе не такой тупой, каким кажусь с первого раза - ну скажите мне простыми русскими национальными словами, что делать для спасения Родины.
Но ничего мне не отвечают ни те, ни другие, а только пуще тычут пальцами да ругаются. И со слухом у меня нервические ослышки - скажут мне: "Хлоп! День рождения Кристины", а мне кажется "Столп и утверждение истины", скажут мне "когда какал, наступил в говно" - а мне чудится "как имя дико, но нам ласкает слух оно" - и прочие идут мужики, несут топоры, что-то страшное будет. И кому это надо - не отвечают. Всего пальцами истыкали, а магических своих названий-заклинаний не объясняют. Вот, если бы <...> вышел в Святое Место, снял шапку и расчесав бороду, сказал:
- Я больше ни слова про другие народы не скажу, а буду славить только Русь Великую от Каргополя и до козаков Амура, потому как это сердца моего радость. Да и я бы сказал: «Славь, ..., да на чай приходи. Я те пряников дам». Но только мы с тобой оба понимаем, что эти люди не могут что-то славить, не ругая других. Вот в чём дело.
- Дык не за что. Безумно трудно восславить Русь Великую и не прослыть безумным.
- Это-то оно, может, и так. Да только, второй тоже может получить от первого, если настаивает на исключительности своего отчёта. Потом, опять же первый начинает учить второго, а второй - первого. Но что самое забавное. Оба они успокаиваются, но начинают драться их жёны. Они то и вцепляются друг другу в волосы. При этом все уже ничего не понимают. Включаются дети и родственники. И всё это называется сетевой флейм.
- Да. Это сетевой флейм. Нехорошо как-то, надо с этим завязывать. Оттого хочется отрубить себе палец топором, бросить скит и начать странствие по Руси - куда-нибудь посевернее и повосточнее. Высунется из джипа заезжий турист, спросит что-то по-басурмански, жена его заворкует:
- Qu'est ce qu'il dit? Il ne répond pas.
- Il dit qu'il est un serviteur de Dieu, - ответит ей турист.
- Cela doit être un fils de prêtre. Il a de la race. Avez-vous de la petite monnaie?
Потом они мне дадут мне монеток, а потом запылят вперёд по Владимирской дороге.
- Вы правы совершенно. Отчасти - таково свойство любого некрологического, отчасти - это связано с С.С. индивидуально. Хорошо может написать только Михаил Леонович, я его уже попросил, но не уверен, что ему будет до того. Вячеслав Всеволодович бы тоже написал, но я с ним не настолько хорош, чтобы просить.
Извините, если кого обидел
