Это были трамваи, что ездили по заснеженному городу, заснеженному и тёмному, внешне похожему на Ленинград семидесятых годов.
Всё происходило в выстуженных трамваях – все разговоры и все прочие события этого сна, по пробуждению основательно забытые.
Потом появился беглец, что убегал от милиционеров. Милиционеры бежали за ним в длинных тяжёлых шинелях, медленно и неловко. Время от времени они стреляли из своих крохотных пистолетов и тогда в проезжающих трамваях сыпались мёрзлые стёкла.
Беглец спрыгивал, бежал по брусчатке между рельсами и прятался в католическом соборе.
Он был невиновен – и когда просто сошёл с ума, потому что ему платили две пенсии – как жертве преступников, и как жертве правосудия. Кажется, у него убили дочь.
Но в городе стояла вечная ночь – и это единственное, что я о нём помню.
Кроме трамвайных звонков и колёсного дребезга, разумеется.
Извините, если кого обидел