Есть такой час в любом питье, особенно у людей не слишком хорого знакомых друг с другом, когда кто-то, закатив глаза, спрашивает:
- А знаете ли вы, сколько граней у гранёного стакана?
Так вот, надо говорить, что этого не знает никто. Это науке неизвестно - потому что стаканов было множество.
Был, по слухам, стакан Ефима Смолина, который Пётр Алексевич хватил оземь. Был так называемый "мухинский" стакан образца 1943 года - этот год был урожаен на стандарты, например, на патрон 7,62. Стакан, правда, был разработан куда раньше - до войны был проект посудомоечной машины для общепит - там гранёный стакан входил в специальные гнёзда.
Про авторство Мухиной, кстати, никаких документальных свидетельств нет - только стройный хор родственников и коллег. Про авторство инженера Славянова - тоже.
Но дело, кстати, не в гранях, а в варке при температуре 1500 С, двойном общике, и как утверждали - добавках свинца.
Надо сказать, я видел множество гранёных стаканов - малогранные архаичные, следующее поколение - гранёные стаканы с ободком сверху, затем гранёные стаканы с неполным гранением - до середины, со сложно профилированными гранями.
Я вслед за старшими товарищами, считаю стандартом двестиграммовый десятигранник с ободком, хотя, как дотошный грибник, в разных местах обнаруживал россыпи двенадцати- , шестнадцати- и семнадцатигранников.
Но я всё же расскажу, как с помощью стакана Владимир Ильич Ленин объяснял смысл жизни.
Тов. Бухарин говорит о «логических» основаниях. Все его рассуждение показывает, что он — может быть, бессознательно-стоит здесь на точке зрения логики формальной или схоластической, а не логики диалектической или марксистской. Чтобы пояснить эту, начну с простейшего примера, взятого самим тов. Бухариным. На дискуссии 30 декабря он говорил: «Товарищи, может быть, на многих из вас споры, которые здесь происходят, производят впечатление, примерно, такого характера: приходят два человека и спрашивают друг у друга, что такое стакан, который стоит на кафедре. Один говорит: «это стеклянный цилиндр, и да будет предан анафеме всякий, кто говорит, что это не так». Второй говорит: «стакан, это — инструмент для питья, и да будет предан анафеме тот, кто говорит, что это не так».
Этим примером Бухарин хотел, как видит читатель, популярно объяснить мне вред односторонности. Я принимаю это пояснение с благодарностью и, чтобы доказать делом мою благодарность, я отвечаю популярным объяснением того, что такое эклектицизм в отличие от диалектики.
Стакан есть, бесспорно, и стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но стакан имеет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений и «опосредствовании» со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен ли он дяя питья, сделан ли он из стекла, является ли форма его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное.
Далее. Если мне нужен стакан сейчас, как инструмент для питья, то мне совершенно не важно знать, вполне ли цилиндрическая его форма и действительно ли он сделан из стекла, но зато важно, чтобы в дне не было трещины, чтобы нельзя было поранить себе губы, употребляя этот стакан, и т. п. Если же мне нужен стакан не для питья, а для такого употребления, для которого годен всякий стеклянный цилиндр, тогда для меня годится и стакан с трещиной в дне или даже вовсе без дна и т. д.
Логика формальная, которой ограничиваются в школах (и должны ограничиваться — с поправками — для низших классов школы), берет формальные определения, руководясь тем, что наиболее обычно или что чаще всего бросается в глаза, и ограничивается этим. Если при этом берутся два или более различных определения и соединяются вместе совершенно случайно (и стеклянный цилиндр и инструмент для питья), то мы получаем эклектическое определение, указывающее на разные стороны предмета и только.
Логика диалектическая требует того, чтобы мы шли дальше. Чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и от омертвения. Это во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, «самодвижении» (как говорит иногда Гегель), изменении). По отношению к стакану это не сразу ясно, но и стакан не остается неизменным, а в особенности меняется назначение стакана, употребление его, связь его с окружающим миром, В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное «определение» предмета и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х, диалектическая логика учит, что «абстрактной истины нет, истина всегда конкретна», как любил говорить, вслед за Гегелем, покойный Плеханов).
Ленин В. И. Ещё раз о профсоюзах, о текущем моменте и ошибках тов. Троцкого и Бухарина. 25 января 1921. Соб. Соч. 2-е изд. Т. XXVI c. 134-136.
Извините, если кого обидел