Там есть другие обстоятельства. Вот описывается приезд Пастернака на фронт, Друг Слуцкого павел Горелик подходит к нему, стоящему в окружении поэтов и офицеров, и простит надписать книгу, что он давно таскает в полевой сумке.Дальше быков пишет: " Горелик взял с собой на фронт «Второе рождение» и «Поэмы» — увидеть эти книги в руках боевого офицера было истинным праздником, и Пастернак наверняка гордился, что за автографом подошли к нему, а не к Симонову, скажем. Симонов был известнейшим военным поэтом, духоподъемная роль его военной лирики несомненна. Но ощущением чуда жизни его стихи заразить не могли. Он был слишком «отсюда» — Пастернак же весь «оттуда», как свет из комнаты, в которой зажгли елку. Именно это свидетельство его нездешности заставляло мальчиков и девочек — новое поколение читателей — затверживать его стихи на память, пусть не понимая, о чем идет речь. Он был живым свидетельством несбыточного. Вот почему встреча с ним воспринималась как доброе предзнаменование".
Поэтический образ этого события мне интересен, интересна мне мысль - но отчего же "Симонов был известнейшим военным поэтом, духоподъемная роль его военной лирики несомненна. Но ощущением чуда жизни его стихи заразить не могли". Да эти фигуры имели разный вес в русской литературы. Но " ощущением чуда жизни его стихи заразить не могли" - почему? Как это?
И таких мест я вижу много.
Автор придумал хороший образ - но это не поэтизация реальности, а другая страна и реальность.
То есть, дело происходит как в старом анекдоте, в котором профессор предлагает студенту выбор между двумя простыми вопросами и одним сложным. тот выбирает один сложный.
- Хорошо. Где появился первый человек?
- На Арбате.
- Поч-чему?!..
- А это, профессор, уже второй вопроос.
Впрочем, это пока смутная категория ощущений. Менее всего мне интересно ловить Быкова на описках и ошибках - книга толстая, найдётся много всего. Да и он сам (http://www.russ.ru/columns/bykov/97213432) действует в "Русском журнале", сочиняя что-то вроде листка с опечатками, что вкладывали в книгу в добрые старые времена: "Пользуясь случаем: то есть каким, собственно, случаем? Просто у меня нет более оперативной возможности покаяться в нескольких ошибках, нежели тут, в квикле. В только что вышедшем "Пастернаке" (ЖЗЛ) я заметил несколько ошибок, которые поздно вносить в список замеченных опечаток. Их не так много, но они обидны. Всем, кто купил книгу на ярмарке или постфактум, большое авторское спасибо - и вот посильные исправления.
На с. 423 упомянут рассказ Леонида Андреева "Тьма", хотя речь, само собой, идет о "Бездне".
На с. 562 сказано: "16 февраля Пастернаку пришлось выступать опять:" -- следует читать "16 марта", поскольку речь идет о его втором (разъясняющем) выступлении на московской дискуссии 1936 года о формализме; речь 16 февраля, на Минском пленуме, описана страницей раньше.
На с. 422 в цитате из "Февраля" Багрицкого вместо "не расстегивая гимнастерки" появилось загадочное "не расстегнув". Откуда взялось - не знаю: в рукописи все было как следует.
Есть пара неточностей в цитатах: на с. 329 - "В детстве ряженых я боялась" (из "Поэмы без героя"), хотя следует читать, конечно, "С детства:" - как оно и процитировано на с. 677. На с. 426 процитировано "Но разве я не мерюсь с пятилеткой", хотя предлог "с" тут не нужен, и в аналогичной цитате на с. 478 все правильно.
На с. 638: "три стихотворения Мандельштама - "Опять войны разноголосица:", "Как тельце маленькое крылышком:" и "А небо будущим беременно:" - следует читать: "Три стихотворения Мандельштама - "Опять войны разноголосица" и "Давайте слушать грома проповедь", впоследствии объединенные в текст "А небо будущим беременно...", и "Как тельце маленькое крылышком". Вина моя - при сокращении смысл потерялся: вышло, что "А небо будущим беременно" и "Опять войны разноголосица" - разные стихи.
Есть несколько корректорских произволов - тут я должен просто обозначить свое особое мнение: в конструкциях типа "так и не оконченная поэма", "так и не переизданная повесть" - "не" с причастиями у меня везде стоит отдельно, а в книжном издании, к сожалению, слитно. Случаи спорные, вариативные, и тем не менее.
Наверняка там есть и еще что-то - и доброжелательные коллеги обязательно мне укажут на эти ляпы. Почему после всех чисток, правок и перепроверок остались эти - догадываюсь: автор не должен утрачивать смирения и помнить о своем несовершенстве, особенно глядя на девятисотстраничный кирпич".
Этот очень правильный ход, я думаю.
Извините, если кого обидел