Отчего-то больше всех русских, Маннергейма больше всего любят питерцы. Этот парадокс один из них объяснял мне так - к нам часто ездят финны, которых мы уважаем, они уважают своего Маннергейма, вот и мы тоже...
Действительно, в двадцатом веке были характерны такие странные истории тиранов, что появлялись в годину государственной беды, железной рукой сохраняли государственность, а, зарытые в землю, становились предметом дрязг и споров. Тут речь не о больших тиранах, так сказать, тиранах первой величины, а о тиранах среднего размера, которые бегали у них под ногами, суетились и норовили сохранить суверенитет, схватив его в охапку.
Количество кубиков, как я сказал, действительно невелико. Первый - служба русскому Государю, свита, войны, что совмещалось с некоторой нелюбовью к титульной нации: "Для русских было характерно высокомерием пренебрегать такими фактами, которые по той или иной причине не входили в их схему". Это он, кстати, одёргивает Деникина.
Второй – гражданская война в Финляндии, с последовавшим белым террором, который ничем не отличался от русского красного. А Маннергейм был символом этой войны.
Третий – их зимняя, а наша незнаменитая война 1939-40 гг.
Я принялся читать сборник писем и документов, разбавленный биографическим повествованием Элеоноры Иоффе и понял, что эта книга – знатное подспорье не только к биографии Маннергейма, но и к анализу эмоции в истории. Хотя «Линии Маннергейма» не являются собственно научной книгой, но претендуют на объективность. Правда, автор часто использует риторику типа «переехала в Германию после оккупации Советами Прибалтики» (то есть нейтральное «СССР» тут замещается на эмоциональное «Советы») и проч. Маннергейм пишет о трусости казаков на русско-японской войне, и автор тут же ему поддакивает с помощью Дюма: «Не один Маннергейм был нелестного мнения о донских казаках. Путешествовавший в 1858 году по России и Кавказу Александр Дюма… писал: «...Никогда не выкупают горца, раненного пикой, to ergo ранен донским казаком. Зачем выкупать его, если он имел глупость получить рану от такого неприятеля?». Я бы заметил, правда, что именно в путешествиях по России Дюма придумал развесистую клюкву, а о разных диковинах вообще писал, путая рыбу «фугу с «баку».
Но об умеренной научности книги Иоффе я уже оговорился – главная её ценность в текстах писем и документов.
Тем более, внимательные читатели помнят, что я вообще-то ехал в поезде с гламурными девушками, и от того не был склонен винить автора в нечёткости.
Между тем, судьба Маннергейма действительно полна приключений – одно тайное путешествие в центр Азии под видом географа чего стоит.Между тем, судьба Маннергейма действительно полна приключений – одно тайное путешествие в центр Азии под видом географа чего стоит.
Но настоящая известность приходит Маннергейму в тот момент, когда под его руководством белые в Финляндии победили красных. Тут хорошо цитировать саму Иоффе: «Судьба побеждённых в этой войне ужасна. Пленным русским никогда и ни при каких условиях не давали пощады. Политические взгляды в принципе не имели значения: под горячую руку зачастую казнили и левых и правых. Очевидец записывал в своём дневнике: …если увидят русского в форме – ему конец, каждого пленного, говорящего по-русски, без колебаний расстреливают. Несколько русских офицеров, руководивших красными, ждала та же участь».
Красных финнов тоже не щадили. Женщин, захваченных с оружием в руках, расстреливали наравне с мужчинами. Более 25.000 красных погибло в период 1918-1919 годов, из них лишь около 6.000 в боях. Остальные были казнены или умерли вот голода и болезней в концлагерях (между прочим – в первых на территории Европы лагерях такого рода). Причём казнили и сгоняли в лагеря и женщин, и детей. Это получило международную огласку и сильно подпортило репутацию Финляндии. Потери белых в войне оказались сравнительно невелики: около 5.000 человек». И хотя для многих это до сих пор трагедия, дальше всё получается, как в известной песенке: "Если вы обидели кого-то зря – календарь закроет этот лист. Ведь без приключения никак нельзя. Эй, прибавь-ка хода, машинист!".
Действительно, белый террор стремительно покидает страницы книги – вот уже новая война на носу, и вот полягут многие тысячи красноармейцев на линии имени Маршала Финляндии. Есть известный миф, говорящий о том, что в войне 1941-1944 годов Финляндия только отвоёвывала отнятое у неё в 1940.
Понятно, что это не так: финская армия вполне успешно воевала в Карелии, захватив Петрозаводск. Причём вполне в согласии с финским вариантом расовой теории не-финны и не-карелы сажались в гетто. Пленных евреев и политработников финны выменивали на своих советских соплеменников, попавших в немецкий плен.
Так что не отшвырни советский солдат немцев от Сталинграда, не удержи голодный питерский рабочий винтовку в руках – далеко расползлась бы кляксой по карте Великая Финляндия.
Извините, если кого обидел
