Это речь сущая.
Кем-то из глубин детства выужено знающими и понимающими толк в жизни людьми страшное ругательство - «как плюшевый». Плюшевый как. Плюшевый пук. Страшное ругательство живёт в памяти наравне с вечным, хоть и забытым вкусом, с диким блюдом советских столовых, что звалось - какаш пареный.
В этом детстве сидел ещё внутри телевизора лысый странник, на папирусном бревне обплававший все моря вместе со своим приятелем, что носил неприличную для русского духа фамилию. Ясно, что я думал, что фамилия лысого ведущего просто - Клубкин. И вот они, на экране - его путешествия, а за ним, следующим по популярности был Парадоксов, что беседовал со своими друзьями. И тогда уже сидел в телевизоре не знаменитый норвежец с хером вместо фамилии, а гений, Парадоксов друг.
В одной из песен Булата Окуджавы есть строчка:
И силуэт совиный
Склонится с облучка
И прямо в душу грянет
Простой романс сверчка.
Отчего-то первая строчка превращалась в «И силу Эт-Савинны» - то есть, возникала из стихотворного тумана фея Эт-Савинна, подобная Фата-Моргане. В песнях скрипка-лиса была скрипом колеса, и чудесном трёхпрограммном громкоговорителе жила чудесная песня «Котятки русские больны». А мимо памятника тачанке-растачанке меня везли на юг каждый год.
Всё было правильно – несомненно существование Эт-Савинны и самой большой из тачанок – Растачанки.
Об этом нам рассказали Парадоксов и Клубкин.
Быть по сему.
Всё всем хорошо слышно.
Извините, если кого обидел.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →