Чичиков, бегая по комнате.
Николай Гоголь
Гачев мне внушал какое-то недоверие – всё было вроде нормально, я его даже читал, ещё в то время, когда читать было особенно нечего. Сын болгарских политэмигрантов Георгий Гачев был известен довольно давно и широко, он родился в 1929 году, и, кажется, ещё в пелёнках стал каким-то знахарем и мануальщиком от культурологии.
Давным-давно я думал, что он даже стал персонажем романа Юрия Трифонова. Слух об этом ширился, но сам Трифонов написал в дневнике: «Отчего-то некоторые из жителей «Аэропорта» решили, что Гартвиг — это Георгий Гачев. С глузду съехали что ли? Что за пошлость! Будто я и увидеть и придумать не способен. Только «списывать». Гачев — совсем другой: наивный бессребреник. В нем очень сильна качественная болгарская кровь».
При этом сам Гачев не обиделся, а вполне восторженно говорил с Трифоновым по телефону, судя по тому же дневнику.
Вдова Трифонова писала, что это «Удивительный разговор двух очень достойных и очень талантливых людей. Юра глубоко почитал Георгия Гачева. Как-то мы обедали вместе в Центральном Доме литераторов и, прощаясь, Гачев даже несколько пылко поблагодарил за интересное общение. Когда мы остались одни, Юра засмеялся и сказал примерно так: «Какой редкостный человек! Ведь он поблагодарил совершенно искренне, хотя по его уровню все это была зауряднейшая болтовня. Он — человек гениальный, но как трогательно, что сам он не сознает этого».
Извините, если кого обидел.