Мы погрузили несколько ящиков земфиры, коробку из-под Маточного Молока, что вручил нам Пасечник.
Шли дни и года. Лоцман у нас оказался неважный. Он путался в картах, сдавал не в такт, иногда передёргивал и от обиды лез в гору.
Однажды он запутался в параллелях и пришлось долго его выпутывать.
Зато он знал красивое слово альмукантарант, которое он прочитал в книге итальянского монаха Томаса Компанейского «Profanus in Civitas Solis» - звучное, похожее на заклинание слово альмукантарант.
Альмукантарарат был злобным гномом, что дополнял высоту градусами. Впрочем, гномы, по слухам любят градусы юезо всяких дополнений.
Мы мало что поняли из этих объяснений. Я лично не очень доверял писаниям Компанейского. «Незнайка в Городе Солнца», написанный Кампанейским давным-давно, сначала на итальянском языке, был просто учебником по астрологии. Но когда лоцман Егоров рассказал нам о своих поисках забытых путевых терминов, которые он вёл всю свою жизнь, я проникся смыслом жизни этого человека. Собственно, он объяснил нам, что поиски Золотого Сруна его самого интересуют мало, а вот поискам камбузов и нактоузов он мог отдаться за так. В смысле – за умеренную плату.
Вот что говорил наш лоцман:
- Наши путешествия обрастают словами, будто наши долги процентами – никто не помнит, что было на самом деле и не знает, было ли что-то на самом деле. А опыт путешественника говорит нам, что самые бредовые россказни предваряются словами «на самом деле»...
Все имена перевраны, и неизвестно, как называют селениты море Дождей. Мы ек знаем, зачем пустились в путь и даже не уверены в том, как нас зовут. Меня вот зовут…
В этот момент Егоров застеснялся и прекратил дозволенные речи.
Мы даже прослезились от такого поэтичного рассказа и не заметили, как оказались в опасном месте.
Извините, если кого обидел.