История про философа Липавского.
Никто никогда не жил для себя, ни для других, а все жили для трепета.
Леонид Липавский
Леонид Липавский
Леонид Липавский, человек, близкий многим «неглавным» поэтам и писателям двадцатых и тридцатых годов, философ и поэт (правда, последнее относится только к его юности) всегда остаётся за кадром, когда говорят об обэриутах. Собственно, обэриуты – только самое знаменитое имя. Среди прочих, текучих как вода, меняющихся членами-молекулами, смешивающихся между собой и распадающихся литературных объединений двадцатых годов были ещё «чинари». Яков Друскин вспоминал, что «Липавский был не только поэтом, но и теоретиком группы, руководителем и главой-арбитром их вкуса. С его именем считались также и те, кто встречался с ним позже, когда он в 1923 году перестал писать стихи. У него была редкая способность, привлекавшая к нему многих,- умение слушать. «Уметь слушать» не равносильно умению молчать. «Уметь слушать» - это значит: иметь широкий кругозор, сразу же понимать, что говорит собеседник, причем иногда лучше и глубже, чем он сам. Любил он немногих - и его любили немногие. Мнением его интересовались, с ним считались, но в то же время его боялись. Он сразу находил ошибки и недостатки в том, что ему говорили и что давали читать. Он мог и прямо сказать, что плохое – плохо».
Липавский оказался блестящим и печальным примером человека того поколения, которое перевалив через красный террор, пережило короткую передышку двадцатых, и если уцелело в конце тридцатых, то для того, чтобы погибнуть спустя несколько лет - в дивизиях Народного ополчения, в страшных боях сорок первого года на всех фронтах - оставив после себя тонкий скрипичный звук ненаписанной музыки и шорох ненаписанных книг. ( Collapse )