ДЕНЬ ПСИХОЛОГА
22 ноября
(рекурсия)
22 ноября
(рекурсия)
Иосиф ждал нового клиента.
Жизнь только начала складываться хорошо — он долго переучивался (родная психиатрия была тут не в чести), но, наконец, открыл свою практику.
Ассистентка открыла дверь и прошелестела:
— Мистер Грач.
Пациент был немолод, и явно — соотечественник.
Он не лёг, а сел на кушетку и отвёл рукой стопку анкет.
— Помните меня?
И точно. Двадцать лет назад, Иосиф был на практике в психиатрической больнице. Небуйных до палат водили не санитары, а практиканты. Как-то вечером он доставлял одного такого в другой корпус, и они долго шли крытым переходом. Вдруг пациент остановился и прижал его к стене:
— Помните меня? А? Сорок девятый год, суд чести. Вы меня обвиняли, помните?
Вокруг была ночь, и в коридоре царил смертный полумрак. Не было вокруг ничего — ни чеченской войны, ни Ельцина с Чубайсом — только сильные холодные пальцы незнакомца на шее Иосифа.
Иосиф тогда попытался убедить больного в своей непричастности логическим образом, ссылался на свой возраст и возраст пациента, забалтывал сумасшедшего, но тот внезапно сам обмяк и успокоился.
Точно, он был Грач. Грач была его фамилия.
И теперь, спустя годы, Грач сидел напротив и доставал из-под полы большой серебристый пистолет.
— Я сразу понял, что без оружия с вами не управиться. Помните, тогда, в сорок девятом, меня взяли сразу после собрания?
— Бросьте, мистер Грач, вам же лет сорок от силы, что вы говорите…
Но вдруг Иосиф увидел вокруг себя аудиторию с высоким ярусом скамей, людей в белых халатах и себя в центре амфитеатра. Иосиф услышал свой голос: «И этого господина, нет, не товарища, а господина с птичьей фамилией, который…»
Который что?
Тут же голос Иосифа с трибуны подсказал: «Во время заграничной командировки…»
Этот Грач сидел такой понурый, на мгновение его даже стало жалко, но он был враг, у него нашли оружие. Но главное, он продавал науку на вынос. На вынос, да.
Лекарство от рака — и на вынос.
— Давайте всё обсудим, — не сдавался Иосиф.
— Да обсуждали уж, — как-то даже весело отвечал ему Грач.
Иосиф ощутил, что воздух вокруг него вновь сгустился и запах вдруг морем, настоящим морем, не смешанным с запахами еды и бензина.
Перед ним лежало тело с двумя аккуратными дырками в груди, рядом с которым стояли два красноармейца и равнодушно курили.
— Ишь какой, — сказал один. — Чисто медведь.
— У меня они все одинакие, — упрямо сказал солдат помоложе, — все на одно лицо, я их не разбираю...
Солдаты посмотрели на него и вытянулись в струнку.
Иосиф почувствовал, что пальцы сами расстёгивают ворот, и спросил себя: «А нужен был этот человек в мире? Нужен?»
Усилием воли возвращаясь обратно в своё кресло, он простонал: «Не нужен, нет, не нужен!» Слова упали по ту сторону видения.
Иосиф ещё пытался сопротивляться липкому мороку и произнёс, наконец:
— Мистер Грач, да забудьте вы всё. Двадцать первый век на дворе.
— Именно, — ответил пациент. — Пора.
Извините, если кого обидел
