Зачем-то я приезжаю с винтовкой. Винтовка у меня хорошая, с приличной оптикой (отчего-то кажется, что я работаю киллером).
И вот, я добираюсь до дома этой женщины. Пространство рядом с её домом даже не огорожено. Видно, что ни одной грядки тут никем не вскопано. Стоят бочки, поросшие мочалой, сам дом побеждён плющом… Женщина встречает меня насторожённо, от любой помощи отказывается. Тем не менее, мы разговорились – женщина объясняет, что занимается художественной фотографией. Это объясняет источник дохода, но не раскрывает тайны. Я слоняюсь по дому, разглядываю работы – по большей части фотографии каких-то зеркал в высокой траве.
Из этих разговоров становится понятно, что нигде, кроме как в этой местности женщина жить не может. И вывести её как Олесю, придуманную Куприным, невозможно. Не сказать, что между нами происходит роман, но что-то между нами определённо происходит. Проходит время, я, кажется, всё же пальнул по соседям пару раз – для острастки. Но всё же надо расставаться.
Потом происходит странное – я уезжаю в город и случайно встречаюсь с другим фотографом. Он, давнишний мой приятель, фотографировавший меня много лет назад для какого-то интервью, показывает мне фотографию пятилетней давности – на ней совершенно безжизненное существо, старуха, готовящаяся к смерти. Оказывается, эта старуха лет пятидесяти, с диагностированным раком, с головой, обросшей пухом вместо волос, и есть та женщина, у которой я жил. Тогда она поехала в горную местность помирать, но какие-то подземные силы перемкнули в её организме контакты, и жизнь продлилась причудливым образом.
Становится понятно, почему она не может никуда уехать, и отчего её так боятся соседи».
