В связи с этим я хотел пересказать историю, которую, казалось, я читал у Викентия Вересаева. История следующая: некая баба долго болела и дала зарок поститься год, если выздоровеет.
Обещала, значит, год не есть мяса.
Батюшка, с которым она беседует по этому поводу, спрашивает её вдруг:
- А любишь ли ты, болезная, мясо-то?
Та честно отвечает:
- И-и-ии, батюшка, нет. В рот его не беру...
- А что ж ты любишь?
- Кофей, кофей люблю. Аж мочи нет, как люблю кофий этот.
Тот и наложил епитимью - год кофе не пить.
Так вот, этой истории у Вересаева в «Рассказах о прошлом» нет. И откуда она угнездилась в моей памяти - непонятно.
А вот у лукавого советского писателя Константина Симонова есть пьеса о войне, но что в ней происходит – не суть важно. Важно другое – там некая молодая девушка боится признаться в любви немолодому интеллигенту-полковнику. Много повидавшая врач, майор медицинской службы, наставляя её на путь истинный, рассказывает случай из жизни. Она говорит о том, что взяв какое-то село, они пришли в церковь и попросили разместить раненных. Священник помялся, но согласился – нельзя, сказал он, но я отмолю. Однако при этом попросил, что, если это возможно, чтобы солдаты не заходили в алтарную часть. Майор сказала, что как раз в алтаре, оттого, что он хорошо освящён, они собирались оперировать. Священник помялся, но всё же согласился.
- Нехорошо, - заметил он, - конечно, но я, пожалуй, отмолю. Только вот, просьба – пусть женщины туда не заходят.
- Нет, - сказала майор, - как раз оперировать буду я, а больше некому.
Священник снова вздохнул, и разведя руками, сказал, что отмолит и это. Потому что дело это Божеское, и правда на стороне этого дела.
В этой истории рассказанной ловким советским писателем для меня угрюмая правда Православия.
