ДРАККАР
Он жил в этом городе с зимы, но так и не познакомился с ним. С городами, как когда-то учил его отец, нужно знакомиться как с женщинами – либо медленно ухаживая, либо врываясь на их крепостные стены со шпагой в руке. Отец, правда, никуда не врывался, а всю жизнь прожил, не выезжая из Стокгольма. Его сын провёл весну в Петербурге, почти не выходя из архива. Если бы это разрешалось, он и спал там же, среди бумаг и пыли, но это, увы, не разрешалось.
В начале лета архив закрыли на неделю - там травили не то мышей, не то жучков, а может, тараканов. Швед по привычке вышел рано утром со съёмной квартиры, и в недоумении остановился – идти было некуда. Перед ним лежали каналы, мосты, сотня рек и ручейков - город, который русские построили на земле его предков. На это молодой швед был не в обиде – архивное дело уравнивало всех, особенно убитых в забытых войнах.
И вот он пошёл по улицам – бесцельно, как ему казалось, но внезапно он очутился перед дверями архива. Охранник смотрел на него, сплющив нос о стекло изнутри. Швед молчал, и охранник, знавший его, знаками показывал, что вы забыли, господин Свантессон, всё закрыто, идите домой. Домой швед не пошёл, а стал слоняться по набережным и скверам.
Ноги вынесли его на набережную, где стояли в оцеплении полицейские.
С полицейскими было лучше не связываться. Он двинулся в другую сторону, но и туда не пускали.
Случайный прохожий посмотрел на него с состраданием.
- Да, - отвечал ему Свантессон, - я ничего не знаю.
- Сегодня же к нам приходит Драккар, - сообщил прохожий.
- Какой драккар?
- Тот самый, - терпеливо сказал прохожий. – Тот самый. Господин Драккар. Это большое торжество.
Свантессон был погружён в век семнадцатый и век восемнадцатый, современность была ему непонятно. Он путал местных вождей – один был с усами, второй лысый, и ещё какой-то с бородой. «Но маленькой, - тут же добавил он в своё воспоминание. - У русских очень важна форма бороды». Торжество было непонятным и пугающим. Впрочем, как и все русские праздники.
- Вы иностранец, - констатировал с печалью прохожий. – Вам многое у нас непонятно, но, поверьте, это действительно величественное зрелище. Господин Драккар всегда прибывает в конце июня, чтобы взять дань в залог защиты нас всех. Город не стоит без господина Драккара.
Свантессон смотрел на нос прохожего. Нос был кругл и неопрятен. Из него росли седые кусты, которые шевелились в такт словам. «Драккар – это корабль, а не господин, - угрюмо подумал Свантессон. – Меня не проведёшь».
А прохожий говорил, что Свантессону повезло, а чтобы лучше видеть, нужно забраться на мост. Иначе будет плохо видно, и вы не поймёте шуток ведущего-распорядителя. А у нас сегодня очень остроумный распорядитель.. А вот с моста всё видно хорошо – и Драккар, и горожан, и то, как капитан заберёт свою дань.
- А что вы жертвуете? – спросил Свантессон, чтобы поддержать разговор.
- Как и все, мы жертвуем девственницу. Теперь это стало особенно трудно, потому что девственниц теперь мало. Но всегда находится достойная медалистка.
- У неё медаль за девственность?
Прохожий захохотал – несколько неискренне.
- Нет, медаль за отличие в учёбе. Мы серьёзно относимся к выбору, ведь от этого зависит судьба города. …Не отвлекайтесь, он кажется, уже близко.
И правда, на реке показалась стремительно приближающаяся точка. К мосту двигалась большая лодка под красным парусом. С бортов торчали вёсла, команда мрачно смотрела на город с палубы.
«Да, это драккар», - согласился про себя Свантессон, а вслух сказал:
- А вам не кажется, что это несколько варварский обычай?
Случайный знакомый переменился в лице и отпрянул.
- Не говорите глупостей, если вам безразличны наши идеалы, то просто молчите.
Свантессон оглянулся. Толпа вокруг стала плотнее. Среди неё мелькали молодые люди в алых лентах через плечо и знойные девушки с такими же лентами. Он обернулся, чтобы спросить собеседника, это ли те самые медалисты, но тот исчез.
Площадь наполнилась музыкой, толпа плясала и пела, человек на помосте орал что-то в микрофон. Рядом стояли лучшие люди города, бургомистр и губернатор. За ними родители крепко держали девушку в белом платье с лентой через плечо.
«Я викинг, - подумал Свантессон. – Я викинг не хуже прочих. Сотни лет мы разбойничали на этой земле, пока не пришли русские – не думаю, что они разбойничали меньше. Но всегда можно остановиться».
Он боком отошёл в сторону и спустился по каменным ступеням к чёрной воде.
Река была холодна и равнодушна. Свантессон прихватил со ступеней пустую бутылку и медленно ступил в холодную воду. Он плыл вечность, пока, наконец, не увидел рядом деревянный борт и алый парус над головой.
Когда Свантессон вскарабкался наверх, то разбил бутылку об палубу и двинулся к капитану, держа в руке горлышко с острыми краями.
Капитан был невелик ростом и рыжебород, как и полагалось капитану драккара. В своём шлеме он был похож на парашютиста – и действительно, за его спиной чернел странной формы мешок. Капитан с любопытством смотрел на Свантессона. Не обращаясь ни к кому, он уныло сказал, взяв в руки топор:
- Да, всегда находится кто-то, кто хочет улучшить мир. Прыгай обратно за борт, малыш, на полицейском катере тебе дадут одеяло.
Но молодой Свантессон не всю жизнь сидел в архивах. Несколько лет он дрался в гамбургском цирке, отрабатывая кредит на учёбу. Он сделал выпад, и капитан чудом увернулся. Рогатый шлем покатился по доскам. Команда смотрела в стороны, будто дело её не касалось.
Вдруг капитан подпрыгнул и завис в воздухе, уцепившись за верхушку мачты.
Туда же полез и швед. Красный парус бил его по спине.
- В воздухе мне драться куда удобнее, - весело кричал капитан, - я ведь умею летать! Смертоносная сталь топора свистела рядом с архивистом.
Свантессон не говорил ничего, он экономил силы. Наконец, в броске он схватил капитана за бороду.
Минуту они пыхтели, прижавшись друг к другу. Швед крепко держал господина с драккара за рыжую бороду, зная, что на этой земле у кого борода в руках, у того и сила.
Ведущий наверху произнёс в микрофон «Др-р-рака на драккаре! Др-р-раконы дер-р-рутся!» - и толпа взорвалась хохотом.
- Пусти, - беззлобно хрипел капитан. – Мы же ровня, практически – соотечественники. Не станет меня, сам займёшь моё место. Другого сценария не бывает, драккар – на то и драккар. Ты здесь, вокруг болото, а на мосте – лучшие люди города с пивными банками в руках. Лучше б ты сейчас обсыхал на полицейском катере.
Но тут Свантессон ткнул его в живот бутылочным горлышком. В ответ капитан отпихнул его ногой, и, зажав рану, взвился в воздух. За спиной у него зажёгся круг пропеллера, и через мгновение капитан исчез.
Остался только лёгкий запах сгоревшего бензина да и его быстро сдуло ветром.
Свантессон, кряхтя, спустился по мачте вниз. Подумав, он подобрал рогатый шлем и надел его на голову.
В этот момент с моста что-то кинули под рёв толпы и крики губернатора с бургомистром.
Прямо в центр палубы, на груду пустых мешков шлёпнулась девица в белом платье.
Вблизи она оказалась толстой и некрасивой. Свантессон критически осмотрел её лицо в смазанной помаде и вздохнул.
Наверное, и с этим можно смириться, хотя он надеялся на лучший вариант.
Извините, если кого обидел