Всех друзей и подписчиков не сочтёшь, и вот человек день изо дня читает в ленте бытовые подробности другого человека (если тот достаточно откровенен). Он привыкает к мельтешению этих новостей, среди которых – взросление чужого ребёнка, мучительный выбор, где покататься на горных лыжах размолвка с первым мужем, развод, новый муж, дружба со свекровью, встреча одноклассников, и многое другое, что прорвётся через барьеры конфиденциальности. И вот человек уже считает эти новости частью своей жизни, вот он уже ощущает себя чем-то вроде друга дома, и, наконец, встречается с этим своим незнакомым знакомцем.
И вот сюжет – он знает всё: кличку собаки, отметки детей, проблемы с отоплением на даче и привычки чужого начальника. Но оказывается в положении героя фантастического фильма (это распространённый сюжет для путешественника во времени), что пристал к женщине на улице, и вываливает перед ней всю её подноготную, а она только хлопает глазами: кто этот сумасшедший? Откуда он это знает? Почему мы знакомы? Да нет, мы не знакомы вовсе, впервые я его вижу, но откуда он знает, что у Бобика глисты?
А тот бьётся в ужасе, как такой же герой, которому нужно предупредить о смертельном автобусе или там о цунами.
Была в моей жизни история про девушку, что работала в какой-то конторе в девяностые. Ну, бизнес там, деньги зашелестели. Появились тогда новые привычки – корпоративные пьянки. А те, кто в чистоте работал, пили по-другому, почище, значит. И вот девушка эта, про которую я рассказываю, тоже в них не крайняя была. Возвращается, значит, она как-то домой, машины у неё тогда не было, выходит из метро и ждёт троллейбуса. Троллейбуса всё нет, время идёт, и тут она решает, что живём однова, работает она в офисе и поймает машину.
Ну, вышла на полосу, руку протянула, и останавливается перед ней успешное авто. Он всё ж немного пьяна была, оттого не сразу поняла, что и водитель был хорош. Он был пьян куда больше и не падал оттого, что держался за руль. Со знакомой моей хмель мгновенно слетел – ветер свистит, машина летит, а водила ей про жизнь рассказывает.
Про то, как на брата Лёху наехали менты, и надо б откупиться, да не поймёшь как.
Или вот сестра залетела, да непонятно, делать аборт или нет. Залетела она от начальника, и, может, что срастётся. Ну и сам-то он думает, как с правами быть – права-то он потерял, и хрен поймёшь – ездить так, или что другое придумать.
Девушка сидит не жива, не мертва, и, как её довезли, дрожа вылезает прочь. Машина газует, и, стукнув урну, исчезает.
Однако ж прошёл месяц, и настала пора нового корпоратива. В этот раз она едет домой совершенно пьяная, какой там троллейбус – надо ловить, как тогда ещё по инерции говорили – частника.
Поймала.
Едет.
Но вдруг понимает, что в тот же час, в том же месте поймала ровно того же мужика.
Только он теперь трезвый и её, очевидно, не помнит.
Да она-то все разговоры запомнила, и заходит с козырей:
– А Лёха-то как? Откупился от ментов?
Тот с ужасом на неё смотрит.
– А сеструха-то как? Я бы ребёнка оставила! Вот режь меня, ешь, а оставила бы.
А водила-то уж покрылся крупным потом.
Ну, и, наконец, она про права спросила. Строго так – с правами, дескать, едем? А? А?!
Её довозят до подъезда, не взяв никаких денег, разумеется, и, сбив урну, уезжают.
Извините, если кого обидел