День, значит, такой.
Надо сказать, что я несколько раз писал о гранёных стаканах в разных изданиях - коротко писал и писал пространно.
В результате я должен сказать одно - загадок в истории гранёного стакана больше, чем точных знаний. Да и вопрос "Скока граней?" сродни вопросу о том, сколько должен быть рост и вес у красивой женщины. Поиск точного числа сродни желанию пройти под радугой.
Однако на этом пути мы можем узнать много нового, если только не окостенел ещё живой интерес.
А то ведь наш обыватель каков - у него в голове связка "стакан" - "Мухина". Он как заслышит слова "гранёный стакан", так сразу выпучит глаза и выпалит: "Мухина!". "Му-хи-на!" Да так и остолбенеет.
Потому как скажи ему: "Птица!", так он радостно закричит "Курица!".
А скажи "Поэт?" получишь в ответ: "Пушкин!"
Так вот никаких документов о роли Мухиной в судьбе гранёного стакана не наблюдается - только воспоминания родственников и ворох недостоверных газетных статей, в которых журналисты выпучивают глаза не хуже обывателей.
Образ советского гранёного стакана возник с унификацией производства в середине ХХ века. То есть, если раньше человек помнил, что в разных столовых и рюмочных, в трактирах и кабаках была разная посуда, то тут в каждое заведение общественного питания, а то и в каждый дом пришли миллионы и миллионы схожих стаканов.
А так-то гранёные стаканы известны в стеклоделии давно. Был, по слухам, стакан Ефима Смолина, который царь Пётр Алексеевич хватил оземь, да тот стакан, на радость мастеру, и не разбился.
Контр-адмирал Дыгало пишет: "Еще задолго до официального появления кают-компании на кораблях 1-го и 2-го ранга Российского флота имелись наборы отличной столовой и винной посуды, «дабы не ударить лицом в грязь, буде придется принимать иностранных гостей». Составной частью этих наборов, изготовлявшихся бессчетными купеческими мануфактурами, были, естественно, стеклянные стаканы — малопрозрачные, темно-зеленого бутылочного тона, которые расписывались эмалевыми красками, и более дорогие, декорированные тонкой гравировкой прозрачные бесцветные кубки Императорского хрустального и стекольного завода. Вся эта посуда во время штормов билась в неимоверных количествах, ибо зафиксировать ее гладкие формы на столе было почти невозможно. Правда, помогла русская смекалка: моряки во время качки застилали столы мокрыми скатертями (это применяют и сейчас), однако круглые по форме стаканы и кубки скатывались со стола и бились даже в этом случае. От удручающих трат казну избавил один из мастеров Императорского стекольного завода, который изготовил первый в России граненый стакан. Апробацию новшества российский император произвел самолично, откушав из него полынной водки. Он нашел, что «стакан осанист и по руке в пору». От своих нынешних собратьев первый русский граненый стакан отличался большой вместимостью, толстыми стенками и зеленоватым оттенком. Возможно, это обстоятельство привело к тому, что в народе, несмотря на постоянное обновление разговорного языка, водка сохраняла за собой былинное название зелена вина — что ни налей в такой стакан, все в нем казалось зеленым. Но главным достоинством этого стакана была его высокая прочность: даже при падении со стола на палубу он очень редко разбивался".[1]
Естественно считать, что и на других флотах мира они к тому моменту уже были.
Но и до этого гранёные рюмки и стаканы упоминаются среди продукции Измайловского завода 1676 года. [2]
Да и далее: "Xотелось бы упомянуть еще один фрагмент стакана: его тулово покрыто гранями, как у современных граненых стаканов, но грани нанесены шлифованием. Происходит он из надежно датированного слоя XVIII в." [3]
Самым распространённым оказался так называемый «мухинский» стакан как бы образца 1943 года – этот год был урожаен на стандарты, например, на промежуточный патрон 7,62.
Стакан, правда, был разработан куда раньше – до войны был проект посудомоечной машины для больших общественных столовых – там гранёный стакан входил в специальные гнёзда. Кстати, вместо Мухиной, иногда авторство отдают инженеру Славянову – но мутная вода расследований тоже утекает в песок. Поминают даже Казимира Малевича, видимо, приписывая ему всё простое и угловатое.
Но стандарт этот - кажущийся, потому что на каждом стеклоделательном заводе СССР порядки были свои, и, подчиняясь своим областным, республиканским начальникам или руководству совнархозов, они проявляли многогранную самодеятельность.
Не говоря уж о том, что в старых стаканах была гранёной внутренняя поверхность, а не только внешняя.
Но дело, между прочим, не в гранях, а в варке при температуре 1500° С, двойном обжиге, и, как утверждали, добавках свинца, приближающих стекло к хрусталю.
Прочность калёных стаканов имела, правда, и оборотную сторону - уж если они бились, так громко и будто взрываясь.
Было множество гранёных стаканов – малогранные архаичные, следующее поколение – гранёные стаканы с ободком сверху, затем гранёные стаканы с неполным гранением – до середины, со сложно профилированными гранями.
Обычно считают стандартом двухсотпятидесятиграммовый десятигранник с ободком, хотя, как дотошные грибники, в разных потайных местах знатоки обнаруживали россыпи десяти-, двенадцати– , шестнадцати– и семнадцатигранников.
Но я всё же расскажу, как с помощью стакана Владимир Ильич Ленин объяснял смысл жизни: "Тов. Бухарин говорит о «логических» основаниях. Все его рассуждение показывает, что он – может быть, бессознательно – стоит здесь на точке зрения логики формальной или схоластической, а не логики диалектической или марксистской. Чтобы пояснить эту, начну с простейшего примера, взятого самим тов. Бухариным. На дискуссии 30 декабря он говорил: «Товарищи, может быть, на многих из вас споры, которые здесь происходят, производят впечатление, примерно, такого характера: приходят два человека и спрашивают друг у друга, что такое стакан, который стоит на кафедре. Один говорит: «это стеклянный цилиндр, и да будет предан анафеме всякий, кто говорит, что это не так». Второй говорит: «стакан, это — инструмент для питья, и да будет предан анафеме тот, кто говорит, что это не так». Этим примером Бухарин хотел, как видит читатель, популярно объяснить мне вред односторонности. Я принимаю это пояснение с благодарностью и, чтобы доказать делом мою благодарность, я отвечаю популярным объяснением того, что такое эклектицизм в отличие от диалектики. Стакан есть, бесспорно, и стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но стакан имеет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений и «опосредствовании» со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен ли он для питья, сделан ли он из стекла, является ли форма его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное"...[4]
И проч, и проч.
Стакан у нас долго объяснял всё и служил для массы межалкогольных игр - с ним была придумана масса застольных фокусов. К примеру, если наполненный доверху стакан грамотно бросить на пол так, чтобы он соприкоснулся с ним дном, то возникал кумулятивный эффект: жидкость из него струёй добивала чуть не до потолка.
Вокруг онтологического стакана была масса традиций - помимо счёта граней (это, мне кажется, отчасти проверка на трезвость), в поездах требовали негранёные стаканы тонкого стекла, а распространены были как раз малобьющиеся гранёные. Воровство гранёных стаканов из автоматов для газированной воды - отдельная история. Гранёный стакан как мерная ёмкость - от 200 до 250 грамм, гранёный стакан как форма оплаты - "за стакан".
[1] Дыгало В. Откуда что на флоте пошло. - М.: Крафт+, 2000, с. 217.
[2] История хозяйства России в материалах и документах, Том 1. - М.: Государственное Издательство, 1926, с. 200.
[3] Труды VII Международного Конгресса Славянской Археологии. - М.: Российская академия наук, Ин-т археологии, 1997.
[4] Ленин В. ПСС, т. 42. - М.: Гос. изд-во полит. лит-ры, 1958, с. 289.
Извините, если кого обидел