НЕМЕЦКИЙ ПЕРСТЕНЁК
Карлсон пришёл к Малышу накануне главного государственного праздника. Праздник был довольно странный – его никто не принимал всерьёз, но все отмечали.
Нора Малыша проигрывала от вторжения нежданного гостя. Карлсон был высоким стариком в прекрасном костюме с искрой, а квартира, где жил Малыш – обшарпанной квартиркой в Озерках.
Карлсон оттянул подтяжки Малыша и в знак особого расположения больно щёлкнул ими по животу молодого человека.
Они сели за стол.
В ту минуту, когда небо вспыхнуло салютом, Карлсон сказал Малышу:
– Помнишь тот свёрток, что тебе оставил дедушка?
– Дедушка?.. Ничего он не оставил. Он в крематории работал, место там не хлебное.
– ...Свёрток. Помнишь его? Где он?
Малыш полез на антресоли за старым чемоданом и, отряхнув пыль, открыл его. Там лежал старый китель дедушки с тускло блеснувшими орденами, пакет с сушёной травой и свёрток из белой клеёнки.
– Знаешь, что там?
– Мне пофиг, – ответил Малыш. – Наверное – конопля.
– Не в пакете, глупый, – сказал Карлсон, разворачивая клеёнку – а тут, в свёртке.
Там оказалось несколько перстней, кинжал с готической надписью и тускло блеснувшее золотом кольцо.
– Потрогай, – сказал Карлсон. – Видишь, какое холодное? Твой дед много лет назад стал владельцем этого кольца, что ведёт свою историю от древних времён. Оно хранит ещё холод древних проклятий.
– И чё? – спросил Малыш нетерпеливо.
– И всё. Нужно бежать, – и в этот момент Карлсон повалил его на пол, потому что стекло развалилось под ударом автоматной очереди. Наблюдая медленное падение осколков, Малыш в первый раз не пожалел, что не вставил новые пластиковые окна.
– Нет, не к двери! Нельзя! – остановив его, крикнул Карлсон. – Прыгай в окно, я задержу их.
– С тринадцатого этажа?
– Сейчас не до суеверий. Не хочешь прыгать, так лезь по трубе. Там во дворе стоят пять чёрных джипов, опасайся их. Впрочем, нормальный человек всегда опасается этакой картины.
И Карлсон толкнул юношу к подоконнику.
Малыш шёл вдоль трассы, ночь была черна, а дорога на удивление пустынна.
Поэтому он издалека услышал треск мотоцикла.
Мотоциклист остановился рядом с ним, и когда он снял шлем, Малыш понял, что это молодая цыганка.
– За тобой гонятся пять призраков, – сказала она.
Он промолчал.
– Но в силах моего народа защитить тебя.
И она посадила его на мотоцикл.
Неделю он провёл в цыганском таборе, пока, наконец, его позвали в шатёр цыганского барона.
– Малыш, о тебе уже спрашивали. Правда ли, что у тебя есть нечто, что не принадлежит тебе?
– У нас у всех есть что-то, что не принадлежит нам, – дерзко ответил Малыш, обводя взглядом шатёр, заваленный какими-то мешками.
– Ты мне нравишься, мальчик. Но всего печальнее, ты нравишься моей дочери. – Цыганский барон вздохнул. – Однако тебе придётся бежать.
Ночью цыганка отвезла его на станцию, и они целовались до самого рассвета, пока Малыш не прыгнул на площадку товарного поезда.
В Вышнем Волочке поезд остановился, и Малыш ради конспирации пересел на электричку. Билета он не брал, и поэтому дёрнулся, когда увидел контролёров. Но тут же с изумлением он понял, что один из контролёров – это Карлсон.
Выглядел он печальным. Форма сидела на нём мешковато, а сам Карлсон был будто с похмелья.
– Сынок, – начал он. Я должен открыть тебе тайну. Тот свёрток, что у тебя в рюкзаке, хранит страшную тайну. Немецкий кинжал и эсэсовские перстни – это всё ерунда. Главное – кольцо. Это Кольцо Нибелунгов. И ты должен уничтожить его.
– Бросить в жерло вулкана?
– Нет, так невозможно укротить его силу. Альберих наложил на него страшное заклятие, потому что над ним издевались дочери Рейна. А нет страшнее обиды, когда женщина издевается над стариком. Но бойся этого кольца – оно попадало к разным людям, и каждому, кто не избавился от него, было несчастье.
Вот эрцгерцог Фердинанд получил кольцо, надел на палец, и поехал отдыхать на юг. И там было ему несчастье.
Однажды оно попало к маршалу Тухачевскому, и ему сразу было несчастье. Но следователь, который вёл дело маршала Тухачевского, сразу же отдал кольцо настоящему немецкому шпиону – и ему было счастье: он умер восьмидесяти лет, имея хорошую пенсию. А кольцо попало к Гитлеру. И он его никому не хотел отдавать, и было ему несчастье. А кольцо забрал Берия, и он тоже, не стал никому его отдавать, и было ему несчастье. И твоему дедушке, работнику крематория, что нашёл кольцо в пепле Берии, тоже было несчастье. Бабушка твоя, Царство ей небесное, всю жизнь его мучила…
А тебе предстоит отправиться в Москву и найти самое страшное место – Люблинские поля. Там ты найдёшь Бездну Московской Канализации. Только она может проглотить кольцо, проклятое карлой Альберихом. Ты ведь, верно, знаешь, что все те нечистоты, что производит Москва, невозможно скрыть и очистить? Так вот, давным-давно, понимая, что они отравят всё вокруг, Сталин велел прорыть особую линию метрополитена – «Метро-1933». Она была открыта раньше прочих линий, только была сделана не горизонтальной, а вела прямо вниз – туда, откуда нет возврата. А сверху над ней, для отвода глаз, были построены поля аэрации.
На этих словах Карлсон встал, оштрафовал Малыша, и исчез.
Малыш приехал в Москву и тут же продал старинные перстни. Известно, что в Москве можно продать всё.
Он отобедал шаурмой, похожей по вкусу на шаверму, и принялся искать карту. Но на всех карта вместо Люблино и Курьяново была либо наклеена реклама, либо вовсе было пустое место.
Наконец, он встретил полицейского. Тот сперва побил его, но велел прийти сюда же ночью. Молодой петербуржец пришёл и встретил всё того же полицейского, но доброго и ласкового. Тот рассказал Малышу, что хотя в стране давно придумали полицию, много честных милиционеров, преданных старой вере в закон, ушли в подполье. Они вершили правосудие тайно, по ночам. Днем они были злыми полицейскими, а ночью – добрыми милиционерами.
И этой ночью полицейский милиционер решил принять участие в судьбе Малыша.
Милиционер сказал Малышу, что попасть в Люблино можно только под землёй.
И вот его привели к диггеру, который был так стар, что оранжевая каска с его именем приросла к его седым волосам.
Диггер повёл Малыша по туннелям метро – в действующих туннелях они жались к стенам, спасаясь от проносящихся поездов, а в заброшенных они видели толпы горожан, стремящихся к приключениям. Горожане сновали по туннелям вместе с подругами, детьми и мангалами.
Наконец, они вышли на поверхность.
Кругом простиралось Люблино.
На них тут же попытались напасть гопники, и диггер юркнул обратно в канализационный люк. Малыш не успел за ним, но достал свёрток, развернул и сразу же заколол одного из гопников немецким кинжалом. Остальные с уважением похлопали его по плечам.
Вход в Бездну Канализации находился под продуктовым магазином на улице Полбина. Напоследок Малыш оглянулся. Все дома были здесь низкорослыми, даже деревья, понимая неверность почвы, стелились по ней как кусты.
Малыш сплюнул, и в этом момент перед ним появился Карлсон, на сей раз одетый в синий халат грузчика. В зубах у него была толстая папироса.
– Вот ты и добрался, мой мальчик. А не забыл про подтяжки?
– Не забыл, Карлсон.
И они начали спускаться в преисподнюю.
Сначала вниз вели честные бетонные ступени, будто на лестнице современного дома, потом их сменили ступени деревянные, а затем – стеклянные и оловянные.
Карлсон достал из кармана мобильный телефон, потыкал в него пальцем, и в сумраке подземелья задребезжала странная музыка.
– Это «Кармина Бурана», – ответил он, упреждая вопрос. – Эта музыка всегда должна звучать, когда происходит что-то важное.
И вот они оказались в огромной полости, где внизу что-то клокотало и булькало.
– Смотри, сынок, – сказал Карлсон. – Перед тобой величие человека и весь результат его жизни. Смотри, вот всё то, чем кончаются человечьи поиски смысла – тут и первое, и второе, и третье. В смысле, и компот. Ты впечатлён?
– Не очень. Не знаю, как со смыслом, но дух тут больно тяжёлый.
– Тогда доставай кольцо, не медли.
Малыш достал свёрток и, размахнувшись, швырнул его в дыру.
– Вот так, вот так, теперь ты навсегда запомнишь этот день, вернее, это будет самым главным днём в твоей жизни, сынок, – перевёл дыхание Карлсон.
И тут Малыш пнул его пониже спины, и старик полетел вниз, двигаясь так же быстро, как если бы у него на спине был пропеллер.
«Я тоже так считаю», – думал про себя Малыш, поднимаясь по лестнице. – «Запомню, ясное дело. Хороший день, чо. Но какой прок с этого кольца? Это ещё предстоит узнать, экая прелесть». Кольцо приятно холодило карман, и он верил, что приключения только начинаются.
И, чтобы два раза не вставать - автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел