http://www.formspring.me/berezin
– Доколе?
– До самой смерти, Марковна, до самыя до смерти.
***
– О чем можно вас спросить? Есть ограничители?
– Здравый смысл, я полагаю. Что толку меня спрашивать: «Почему в продаже нет животного масла?» или: «Еврей ли вы?». Это – к пророку Самуилу. Но всё равно спрашивать будут.
– Если вам зададут действительно неприличный вопрос, вы ответите? У меня есть наготове парочка.
– Ответить-то отвечу. Вопрос в том, что считать неприличным вопросом. Вот в литературе есть хороший пример: «Я хочу спросить вас, – говорю я наконец. – Вы веруете в Бога?
У Сакердона Михайловича появляется на лбу поперечная морщина, и он говорит:
– Есть неприличные поступки. Неприлично спросить у человека пятьдесят рублей в долг, если вы видели, как он только что положил себе в карман двести. Его дело: дать вам деньги или отказать; и самый удобный и приятный способ отказа – это соврать, что денег нет. Вы же видели, что у того человека деньги есть, и тем самым лишили его возможности вам просто и приятно отказать. Вы лишили его права выбора, а это свинство. Это неприличный и бестактный поступок. И спросить человека: «веруете ли в Бога?» – тоже поступок бестактный и неприличный.
– Вы такой серьёзный всегда. Даже когда шутите. Меня это тревожит. Но вы ведь не злой в душе, правда?
– Как говорил один из героев фильма «Застава Ильича» в ответ на точно такой же вопрос: «Да я смеюсь. Только внутренним смехом».
***
– Как вы пишете вдвоем?
– Да-так и пишем вдвоем. Как братья Гонкуры. Эдмонд бегает по редакциям, а Жюль стережет рукопись, чтобы не украли знакомые.
– А кто второй-то у вас?
– У нас все – первые.
***
– Вы еврей?
– Этот вопрос, как я уже говорил, должен быть обращён к пророку Самуилу.
***
– Пишете ли Вы длинные тексты?
– У меня такое впечатление, что всю жизнь я пишу один бесконечный, ужасно длинный текст, который время от времени пишется в разном стиле и разным почерком, но на самом деле – един.
– Ваш ответ понятен – я читал ваши тексты. Но все-таки, давайте снова попробую спросить, есть ли (в планах?) длинные тексты?
– Ну, так вопрос был «пишу ли я», а не «каковы ваши, хехе, творческие планы». Можно сказать вот что: есть тексты длинные, но состоящие из связанных друг другом частей. Сейчас у меня есть три таких книги, и судьба их разная. Одна, дай Бог, выйдет скоро, с другой работают, а третью (очень хорошую) я придерживаю. Но понятно, что бывают «просто длинные тексты». Романы, или, как говорят деликатные литературоведы, романная форма.
И я сейчас как раз думаю, что нужно написать три романа, я постоянно ношу их в голове, перекладываю их от затылка ко лбу, что-то с ними происходит. У них есть такие рассказы-зародыши. Знаете, есть такие детские игрушки – нужно засунуть в стакан с водой маленькую резиновую ящерицу, а к утру она разбухнет в десять раз. Вот это как раз такие протороманы – только, увы, к утру ничего само собой не случится. Это довольно трудно – рассказывать историю, особенно, когда этот рассказ нужно записывать.
Потом я придумал два фантастических сюжета, и мне очень хочется сочинить вокруг них истории, потому что это та часть науки, которую я знаю, которой занимался несколько лет, но писать в стол мне такие романы не хочется. Наука вещь быстрая, а ещё быстрее меняется интерес к ней.
Но в это громадьё планов включается известный регулятор – финансовый кран, который определяет нашу жизнь.
Как-то так.
Извините, если кого обидел
