Березин (berezin) wrote,
Березин
berezin

Categories:

История про то, что два раза не вставать

- Что вы думаете о «Законе Магницкого»? Как он по вашему – правовой или неправовой? И что вы думаете о запрете на усыновление?
- Вы знаете, я об этом немного думаю. Я не большой специалист в международном праве, да и в особенностях усыновления понимаю мало.
Но я, пользуясь вашей анонимностью, притворюсь, что вам интересно не то, что я взволнован или нет, а какие-то глубинные вопросы.
Так вот, я считаю, что мы живём при Четвёртом Риме.
И вопрос о правовых или неправовых установлениях теряет смысл – причём во всех странах.
Новое Время, время иллюзий, что были посеяны энциклопедистами и Феликой революцией кончилось.
Всякий народ Старого Света понимает, что жизнь опровергла старца Филофея – к худу или к добру.
Я как-то писал длинный текст про то, как по январскому хрусткому снегу 1510 года едут во Псков московские дьяки. Вечевому колоколу отбивают топорами уши – потому что не быть во Пскове вечу, не быть и колоколу. Полвека уже застраивается по новой Константинополь, и постепенно, как тускнеет старое серебро, теряет своё имя.
И вот, сидя во Пскове, в холодном мраке кельи Спасо-Елизаровского монастыря пишет старец Филофей письма Василию III.
Бормочет старец Филофей, голос его в этих письмах негромок, потому что он говорит с царём. Но с каждым годом слова его звучат всё громче: «Церковь древнего Рима пала вследствие принятия аполлинариевой ереси. Двери Церкви Второго Рима - Константинополя рассекли агаряне. Сия же Соборная и Апостольская Церковь Нового Рима - державного твоего Царства, своею христианскою верою, во всех концах вселенной, во всей поднебесной, паче солнца светится. И да знает твоя держава, благочестивый Царь, что все царства православной христианской веры сошлись в одном твоем Царстве, един ты во всей поднебесной христианский Царь».
Филофей родился тогда, когда судьба Второго Рима решилась – и уходил тогда, когда Третий Рим ещё не воссиял среди снегов, санного скрипа и спелой ржи в полуденный зной.
«Блюди и внемли, - благочестивый царь, что все христианские царства сошлись в твое единое, ибо два Рима пали, а третий стоит, а четвертому не быть. Уже твое христианское царство иным не останется».
Эту фразу, как заклятие повторяют потом пятьсот лет, и вот, наконец, она теряет свою правду.
Бысти Четвёртому Риму. Вот он простирается прямо за женщиной с факелом, что стоит на крохотном острове в конце океана. Вот он - во множестве лиц, вот он – с легионами по всему миру, огромная большая империя.
И я, один из варваров, сидящих в болотах и лесах, в горах и долинах по краю этого мира. Иногда варвары заманивают римлян на Каталаунские поля и начинается потеха – и тогда  не сразу ясно, кто победил. Чаще, правда, легионы огнём и мечом устанавливают порядок. И тут – происходит самое интересное: обучение истории. Мы знаем, что все империи смертны. Так же понятно, часто гомеостаз мира сопротивляется полному контролю – что-то ломается в контролирующей машине, и вот она катится колёсами по Аппиевой дороге, и остаётся списывать неудачу на свинцовые трубы и Ромула Августула.
Мы, шурша страницами умирающих книг, пытаемся сравнить себя – то с объевшимися мухоморов берсерками, то с теми римлянами, что пережили свой Рим, и недоумённо разглядывают следы былого величия.
Первая роль оптимистичнее, вторая – реалистичнее.
Варвары не лучше римлян.
Частные лица, упромыслившие подчинённых Квентилия Вара в Тевтобургском лесу, оказываются при своём праве – не римском. Или бывшие римляне лелеют в себе гордое восхищение своим имперским языком. 
Все на месте, все при деле.
Сейчас мир начал скрипеть, как старинный корабль, поворачивающий обратно.  Никого не удивляет, что троны наследуются в республиках.  Скрежет корпуса, потусторонние звуки заставляют нас насторожиться.
Третий мир – Третий Рим. Подстать Риму Четвёртому и новый мир – с новыми правилами. Я в нём – за границами империи, среди сарматов. Это и определяет восприятие любых законов.
Ничьи не лучше.
И, чтобы два раза не вставать, скажу вот что: я не люблю людей – что-то в их склоках есть, что неподвластно уму и напоминает лесть неизвестно кому.
Если за этим следуют иные вопросы, так я упрежу их: вождей скифских племён я не привечаю так же, как и императоров. Но пуще всего я не люблю их подданных, мерзких говорунов, плодящих безсмыслы ради психотерапевтического выговаривания – с обоих сторон, во всех спорах разных племён, во всех народах и весях.
Я каждый день слышу их вскрики ужаса, а мир и вправду ужасен – кто спорит.
Но я не протестую против этого говорения, что мне, мизантропу до него.
Любви в мире мало, и что ж я буду её уменьшать своими словами.



Извините, если кого обидел
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 17 comments