Но интерес обывателя к экстремальным течениям не угасает, в том числе и к литературным течениям политического толка. Этот спрос вечен, как спрос на фильмы ужасов.
Между тем, нет сейчас левой литературы. Её нет в том смысле, который применялся к ней ещё двадцать-тридцать лет назад. Есть литература левацкая. В этом слове нет ничего уничижительного. Просто писателей-коммунистов видно мало, а писатели-экстремисты видны гораздо лучше. Неважно, какой революции они солдаты - политической или сексуальной.
Сначала левая литература была повязана с МОПРом, сжатым у виска кулаком "рот-фронта", войной в Испании и трагическим выбором европейского интеллигента - драться с Гитлером вместе со Сталиным или так, самим по себе. Потом левая литература ассоциировалась с антиво-енным движением, с противостоянием двух систем, с борьбой против расовой дискриминации.
Сейчас эти движения души стали вполне буржуазными понятиями, а романтический флёр терроризма - частью масскульта.
