Березин (berezin) wrote,
Березин
berezin

Categories:

История вокруг него

Есть такие хорошие воспоминания Владимира Огнева[1] «О Викторе Шкловском и вокруг него». Мне их дал, правда, не он, а Эбаноидзе, и надо бы отдать, а я всё время забываю. Воспоминания эти тем хороши, что о Шкловском времён Гражданской войны написано много. Чрезвычайно много раз (и по-разному) рассказана история побега Шкловского в Финляндию. И двадцатые годы перетёрты воспоминателями тщательнее, может быть, прочего.

А вот благополучная жизнь Шкловского тогда, когда к нему пришла настоящая мировая слава как-то теряется.

Кажется, все события этой долгой жизни сосредоточены тогда, в историческом прошлом, когда молодой студент караулит от воров свою лодку на ночном берегу в Куоккале, когда сыплет сахар в жиклёры гетьманских броневиков, когда возвращается из Берлина на Родину, подняв руку, сдаваясь.

Но жизнь продолжается.

В благополучной этой жизни было множество трагедий, причём трагедий настоящих, неподдельных, и был множество счастья.

Огнев описывает один разговор со Шкловскийм, что происходит на даче близ Шереметьево: «...Я пришел к Шкловскому, когда он собирался ехать за границу. Он жил на маленькой даче, и вок­руг шевелились от сильного ветра посаженные им молодые кустики сирени. Он стал говорить о Толстом и незаметно для себя увлекся... Я с ужасом увидел, что он выкапывает вчера посаженные кусты и складывает их рядом с ямками. Но мысли его были так остры и неожиданны, что я боялся их спугнуть. По­том Шкловский пошел на другую сторону дачи и бы­стро и ловко вырыл ямки, в которые продолжая развивать мысль о том, что «крестьянин для Толсто­го общечеловечен», постепенно пересадил кусты...

Потом мы пили чай с вареньем, и Шкловский дол­го смотрел в окно, нахмурившись. Он потер свой ог­ромный лоб и спросил: «Кажется, здесь росла сирень? »

Анекдоты о нем можно рассказывать часами. На­пример, я заметил, что, когда он кончает очередную книгу, переставляет стол на новое место... Первое вре­мя Шкловский ушибается о край стола, так как стол оказывается на непривычном месте. Потом привыка­ет. Впечатление такое, что новое для него начинает­ся с нуля.

Но это не так. Огромная, феноменальная эруди­ция культура мира за его широкими и крепки­ми плечами.

Шкловский кончил книгу о Боккаччо.

Он дал мне рукопись по старой дружбе. Тогда про­сил не очень «болтать», так как не считал рукопись готовой к печати. Передаю  разговор  о сделанной, чи­стой главе, которую Шкловский не собирался чис­тить. Речь идет о Четвертом дне «Декамерона». Не­счастная любовь у Боккаччо сравнена с... «Анной Ка­рениной».

Ты помнишь, говорит Шкловский мне, – женщина стоит спиной к окну (честно говоря, ничего не помшо но молчу)... Она так спиной и выбрасы­вается... Ее провожают толпы народа... Анна не может жить в обществе, ее отвергают... Заметь: мышь про­пускают. Анну кошку! нет, не могут пропус­тить... Героиня Боккаччо говорит, что ничего уже не может есть после того, как «съедено благородное сер­дце» любимого... Муж заставил ее обманом съесть сердце любовника, незадолго до этого убитого им в заса­де – Далее я говорю о том, что такое общество во вре­мена Боккаччо и во времена Толстого. И как возни­кает противоречие любви и условностей времени...

Шкловский рассказывает, а я смотрю на красивую шапочку почетного доктора Сассекского университе­та (Великобритания), диплом Почетного гражданина города Чертальдо (родина Боккаччо), которых удос­тоен Шкловский.

Боккаччо я отложил, говорит Шкловский, – пусть отлежится... А вот мой «Дон Кихот» готов...

На столе папка. В ней сценарий ТВ-фильма о гениальном идеалисте, ламанчском идальго, создан­ном воображением и гением Сервантеса.

- Обрати внимание! Как изменяется способ опи­саний в «Дон Кихоте». Между написанием первой и второй книги каких-нибудь десять-двенадцать лет, а между тем незаметно изменяется все... даже отношение к маврам... Дон Кихот приближается к Санчо Пансе (Шкловский говорит: «все более санчопансеет», а Санчо все более «донкихотеет»)... Пародий­ный роман на глазах эволюционирует в проблемный... Мудрец не может быть безумным... Безумен мир...

И по свойственной ему ассоциативности мысли, без всякого, казалось, перехода, говорит:

Истину нельзя получить при помощи попра­вок... В искусстве новое не развивается простым опровержением старого... Отжившее осуждается в процессе спора равных противников... В «Кандиде» Воль­тера два философа оптимист и пессимист. Они по- Разному толкуют один и тот же факт. Достоевский в «Братьях Карамазовых» с равной силой пишет речи защитника и прокурора.

Потому вы и назвали свою книгу о Достоевском «За и против»?

Конечно.

А как же выражается точка зрения художника?

В споре, иронически говорит Шкловский и смеется. В споре с самим собой. И со временем. Большой художник чувствует отстаивание содержа­ния своих романов или стихов от времени. Это кон­фликт формы, которая перестает подчиняться.

Я вспоминаю дневники Александра Блока: «Надо еще измениться (или чтобы вокруг изменилось), чтобы вновь получить возможность преодолевать ма­териал ».

Говорю Шкловскому. Он вздыхает:

Да, трудно писать, когда писать легко...

Но пишущие трудно трудно и читаются, – возражаю я. Ясное для художника легко читает­ся... Толстой... Пушкин...

Это другое. Что ясно читается? Начиная «Анну Каренину», Толстой знал, что она покончит жизнь самоубийством. Что изменит мужу и уйдет к любов­нику. Что свет ей этого не простит. Выхода у нее не было. Но как это произойдет, кто виноват, какой смысл описываемых характеров об этом он не знал, начиная писать. Он сразу же знал, что Нехлюдов пред­ложит женщине, которую он когда-то соблазнил, же­нитьбу, чтобы спасти проститутку. Но что произой­дет в результате конфликта, что раскроется людям, кто воскреснет в результате борьбы религий, любви, сложности жизни он не знал... Сюжет – не способ заинтересовать читателя, а способ анализа жизни, превращения внешнего во внутреннее, снятие при­вычного...

Наверное, говорю я, чтобы подбросить веток в незатухающий костер мысли Шкловского, – навер­ное, сюжет раскрывает все новые варианты анализа характеров?

Разумеется... Могла ли Анна остаться верной мужу? Почему нет выхода? Почему Вронский, по собтвенному признанию, «такая же здоровая говяди­на»» как и принц, которого он сопровождает? Почему в родильной горячке Анна Каренина замечает, что оба – и муж, и любовник Алексеи? Наверное, Алексей Каренин, большой чиновник, мог быть хо­рошим человеком, но он включен в нечеловеческие отношения. Поэтому свои нечеловеческие отношения к Анне он оформляет законом религии...

И, задумавшись, продолжает:

Раньше я писал о том, как сделана «Шинель» Гоголя. Я шел от сюжета к жизни. Теперь понимаю: сюжет меняется потому, что меняется характер взаи­моотношений людей в мире. Греческая трагедия ос­новывалась на мифах, мифы были созданы давно, но изменился анализ взаимоотношений, изменились характеры, обоснования событий, а значит изме­нился сюжет. Тысячи раз рассказывалось о том, как изменила женщина. Пьеро тысячу раз терял Колом­бину. Об этом Чаплин поставил фильм «Огни рампы», об этом писал трагические стихи Блок, писал Маяков­ский. Мотивировки несчастья всегда разные, хотя кажется, что те же. Меняется образ влюбленного. Меняется сюжет.

Разговор переходит на фильм «Баллада о солдате». Шкловский говорит, что герой почти мальчик на войне должен был ощущать «тень страха», лежащую на нем. Солдат, видевший смерть, жаден к жизни. Мимолетная любовь в фильме дана романтично, без этой тени жадности жизни. Я пожимаю плечами. Не очень согласен. А Шкловский неожиданно говорит:

– Если бы Адам был солдатом, то он съел бы яб­локи в саду еще зелеными...



[1]  Огнев, Владимир Федорович (р 07.07.1923, г. Полтава) . Окончил Литинститут (1950). Работал в "Литературной газете" (1949-57), гл. редактором экспериментальной творческой киностудии (1960-69) и нескольких журналов.  Автор большого числа литературно-критических книг и составитель множества поэтических антологий.Председатель комиссии по литературному наследию Виктора Шкловского (с 1986).


Извините, если кого обидел

 

Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 15 comments